Самоходная гаубица
Самоходная гаубица — самоходно-артиллерийская установка (САУ), предназначенная в первую очередь для стрельбы с закрытых огневых позиций, как правило на значительном удалении от сил противника. Конструктивные и компоновочные решения для машин этого класса в основном определяются комбинацией используемой артиллерийской системы и базового шасси, а также требованиями максимального удобства их обслуживания. В отличие от танков, истребителей танков или штурмовых орудий, самоходные гаубицы не находятся в непосредственном соприкосновении с вражескими силами, а потому требования защищённости для них не являются в числе первоочередных. Как следствие, САУ этого класса оснащаются только лёгким противоосколочным бронированием или не имеют его вовсе, зачастую обладают высоким силуэтом, необходимым для обеспечения большого угла возвышения основного вооружения. В качестве базы для самоходных гаубиц могут использоваться ходовые части танков, прочих гусеничных и полугусеничных машин, а также колёсных автомобилей. Последние две разновидности, в свою очередь, могут являться либо модифицированными образцами техники иного назначения (тягачи, бронетранспортёры и т. д.), либо шасси специальной постройки. Как правило современные самоходные гаубицы оснащаются системами механизированной или полностью автоматической подачи боеприпасов с грунта, а также многофункциональными электронными системами управления огнём.
История развития
Характер Первой Мировой войны потребовал от воюющих государств создания средств, способных преодолеть «позиционный кризис» — резкое превосходство окопавшейся защищающейся стороны над атакующей, когда любая попытка наступления оканчивалась либо ничем, либо достижения оплачивались чудовищными потерями в живой силе. Самоходная штурмовая артиллерия в лице первых «танков» (по сути САУ класса штурмовых орудий — британские Mark I, французские Schneider и St.Chammond, немецкие A7V) стала одним из первых шагов на этом пути, но в одиночку её успехи ограничивались тактическим уровнем, поскольку все остальные рода войск оставались в прежнем качестве. Созданный бронированной штурмовой артиллерией успех нужно было закрепить и развить, причём в условиях противодействия противника — его резервы будут стремиться контратакой вернуть утраченные позиции, а вражеская артиллерия, развёрнутая в глубине, будет по-прежнему смертоносной. Для решения вновь возникших проблем настоятельно требовались дополнительные средства, отличные от малоподвижных первых «танков». Взамен кавалерии, предназначавшейся для развития успеха по довоенным планам, британцы небезуспешно использовали прообраз БТР — адаптированные для перевозки пехоты «ромбы». Появились лёгкие танки — английские Whippet и французские Renault FT17, способные самостоятельно справиться с подходящими и ещё не успевшими занять оборонительные сооружения резервами, работы в этом направлении велись и в кайзеровском Рейхе. Но это не решало проблему с артиллерией противника, которая своим огнём с закрытых позиций могла нанести существенные потери атакующим силам, а при выходе танков к своим позициям совершенно спокойно разбить их огнём прямой наводкой 75-мм фугасных снарядов или шрапнелью «на удар», не говоря уже о более крупных калибрах.
Решение не было суперинновационным — в тесном взаимодействии со своей разведывательной авиацией вести контрбатарейный огонь против вражеской артиллерии, но по мере продвижения и удаления своих войск от исходных рубежей становилась недостаточной дальность огня орудий. В отсутствие артиллерийской поддержки противник обретал свободу манёвра подкреплениями в своём тылу и имел все шансы на отражение наступления. Поэтому установка тяжёлой артиллерии на самоходную базу, способную передвигаться по «лунному ландшафту», прямо напрашивалась и в 1918 году французы активно экспериментировали с гибридами гаубиц и мортир на тракторных шасси. Бронёй в отличие от танков они не защищались, но уже были способны двигаться вперёд с общевойсковым темпом. Для конной тяги или даже железнодорожных установок это было затруднительно, если не невозможно. И если в своём тылу рельсы и дороги ещё кое-как можно было поддерживать, то вряд ли этого стоило ожидать уже за километр от линии фронта. Самоходная гусеничная база не требовала сборки/разборки орудия или сооружения/ремонта железнодорожных путей, что и проявилось в самых первых экспериментах. Естественно, что наряду с собственно самоходными гаубицами потребовались и машины обеспечения — транспортёры боеприпасов, передвижные командные пункты и т. п. Итальянская королевская армия, столкнувшись с подобными трудностями поставила на вооружение целый автопередвижный комплекс артиллерии, включавший не только самоходные гаубицы на шасси грузового автомобиля, но и целый ряд специализированных машин связи, управления и снабжения. Британцы придумали закатывать полевые орудия на «ромбы»-транспортёры, причём огонь мог вестись не только по выкате на грунт, но и с самоходного носителя.
Однако конец Первой Мировой войны на время отсрочил дальнейшее развитие самоходных гаубиц. Финансирование вооружённых сил резко сократилось и в 1920-ых гг. работы в этой области имели большей частью теоретический характер. В условиях постоянного поиска, сопровождаемого пренебрежением многих высших руководителей вооружённых сил к самим танкам трудно было ожидать чего-то иного. Ряд государств и вовсе не имели своего танкостроения, несмотря на желание или запрет победителей обладать таковым. К началу 1930-ых гг. ситуация слегка изменилась: в число военно-значимых стран вновь вошёл СССР. Советскими артиллерийскими конструкторами были разработаны и внедрялись в серию новые образцы вооружения, вплоть до весьма тяжёлой 203-мм гаубицы обр. 1931 г. (Б-4); военная мысль интенсивно работала над теорией глубокой наступательной операции, где подвижность артиллерийских систем ценилась весьма высоко. В отсутствие развитой железнодорожной сети к мобильным орудиям береговой обороны на самоходной базе проявил интерес и флот. А поскольку подвижность 122-мм и 152-мм гаубиц даже после модернизации осталась той же, что и в эпоху Первой Мировой войны, то их установка на самоходную базу позволила бы резко повысить огневую мощь и тактические возможности механизированных частей и соединений без стеснения их мобильности. В соответствии с этим вплоть до 1937 года велось активное экспериментирование с разнообразными САУ класса самоходных гаубиц, включая тяжёлую СУ-14, вооружённую 203-мм гаубицей Б-4 на шасси специальной постройки с использованием узлов и агрегатов танков Т-28 и Т-35. Однако развернувшийся в 1937 году широкомасштабный поиск вредителей прошёлся катком по всем артиллерийским и танковым конструкторским бюро, его жертвами пал П. Я. Сячинтов, один из вдохновителей работ по СУ-14 и все работы по последней закрыли. Вторым негативным фактором, наряду с репрессиями, стало изменение оценки роли самоходной артиллерии высшим армейским руководством в условиях необходимости развития новых типов танков и скудности имеющегося конструкторского персонала. Авторитетные историки до сих пор не решаются дать оценку, какой же из них породил более тяжёлые последствия. Так или иначе, тема самоходных гаубиц в СССР была на очень долгое время выведена из числа обладающих высоким приоритетом.
За рубежом велись определённые работы в этой области, но ни в одной из стран до начала Второй Мировой войны самоходные гаубицы не были запущены в серию. Возможно, военное руководство считало буксируемые механической тягой орудия вполне удовлетворяющими всем требованиям, да и надобность в танках любого государства, готовившегося к войне, была такой, что выделение шасси для нужд артиллеристов было невозможным.
Вторая Мировая война наглядно показала необходимость самоходных гаубиц, обладающих высокой мобильностью и минимальным временем развёртывания и ухода с огневой позиции. Пионерами тут вновь оказались немцы, сделавшими импровизацию в духе Первой Мировой войны и установившими целиком тяжёлое пехотное орудие 15 cm s.IG.33 на шасси устаревшего лёгкого танка Panzerkampfwagen I. С «единички» снималась башня, на месте подбашенной коробки сооружался помост, на который прямо на колёсном лафете ставилась полевая артсистема. Спереди из боков она прикрывалась высокой коробчатой рубкой. Всё сооружение было плохо устойчивым, неудобным в боевой работе, но за беспрецедентную для того периода огневую мощь и мобильность САУ получила признание в Вермахте. Впрочем оно растаяло по мере поступления более совершенных машин, а советские специалисты отозвались об этой переделке и вовсе резко отрицательно. Но первые серийные машины были несовершенны и у других стран — малоподвижный, с малым углом вертикального возвышения британский Bishop тем не менее считался именно самоходной гаубицей. Имеются свидетельства, что для достижения требуемой дальности стрельбы англичанам приходилось сооружать наклонные рампы для этих САУ!
