Т-50 — различия между версиями

Текущая версия на 12:18, 20 декабря 2015

Лёгкий танк производство СССР

Т-50 серийный, бронетанковый музей в Кубинке
Т-50
Боевая масса, т	13,8
Компоновка	классическая
Экипаж, чел.	4
История
Количество выпущенных, шт	75
Размеры
Длина корпуса, мм	5200
Ширина корпуса, мм	2470
Высота, мм	2165
Клиренс, мм	350
Бронирование
Тип брони	стальная цементированная высокой твердости
Лоб корпуса (верх), мм/град.	37/50°
Лоб корпуса (низ), мм/град.	45/225°
Борт корпуса (верх), мм/град.	37/40°
Борт корпуса (низ), мм/град.	37/90°
Корма корпуса (верх), мм/град.	25/63°
Корма корпуса (низ), мм/град.	37/10°
Днище, мм	12—15
Крыша корпуса, мм	15
Лоб башни, мм/град.	37/65—85°
Маска орудия, мм/град.	37
Борт башни, мм/град.	37/20°
Корма башни, мм/град.	15/15°
Вооружение
Калибр и марка пушки	45-мм 20-К
Длина ствола, калибров	46
Боекомплект пушки	150
Прицелы	ТОС и ПТ-1
Пулемёт(ы)	2 × 7,62-мм ДТ
Подвижность
Тип двигателя	Дизельный
Модель двигателя	В-4
Скорость по шоссе, км/ч	60
Скорость по пересеченной местности, км/ч	40
Запас хода по шоссе, км	344
Запас хода по пересеченной местности, км	280
Тип подвески	торсионная
Ширина гусеницы, мм	360
Удельное давление на грунт, кг/см2	0,56
Преодолеваемый подъём, град.	40°
Преодолеваемая стенка, м	0,7
Ширина преодолеваемого рва, м	2,2
Преодолеваемый брод, м	1,1

Автор(ы): Иван Слива, Анатолий Сорокин

Источник: Википедия

В БТЭ добавил: LostArtilleryMan

Т-50 — советский лёгкий танк периода Второй мировой войны. Эта боевая машина была разработана в 1940 году на заводе № 174 в Ленинграде под руководством С. А. Гинзбурга. Также в её создании принимали активное участие конструкторы И. С. Бушнев и Л. С. Троянов. В следующем году Т-50 был принят на вооружение Рабоче-Крестьянской Красной Армии и завод № 174 начал его серийный выпуск. Однако после начала Великой Отечественной войны из-за угрозы захвата Ленинграда противником завод № 174 был сначала эвакуирован в Оренбург и затем ещё раз в Омск. Из-за нехватки двигателей и организационных проблем с развёртыванием выпуска продукции на новых местах производство Т-50 было завершено в марте 1942 года. Всего было выпущено, по разным источникам, 65—75^[1] лёгких танков Т-50, которые приняли участие в боях Великой Отечественной войны 1941—1943 годов. Один танк этой марки был захвачен армией Финляндии и использовался вплоть до 1954 года. По совокупности своих боевых, технических и эксплуатационных свойств Т-50 считается одним из лучших танков мира в своём классе.^[2]

История

Предпосылки

Во второй половине 1930-х гг. основу советских танковых войск составлял лёгкий танк Т-26, который был наиболее массовым образцом бронетанковой техники в СССР довоенного периода. Эта боевая машина непосредственной поддержки пехоты (НПП) на поле боя в начале 1930-х гг. была безусловным лидером в своём классе, но быстрое развитие зарубежных танков и появление практически во всех армиях мира недорогой массовой противотанковой артиллерии изменили положение вещей в неблагоприятную для СССР сторону. Одним из первых сигналов о необходимости существенной модернизации Т-26 стал доклад в 1936 году известного конструктора С. А. Гинзбурга начальнику Главного автобронетанкового управления Красной Армии (ГАБТУ) о появлении новых зарубежных машин, превосходящих Т-26 по целому ряду параметров. В частности, рекомендовалось обратить внимание на французские танки «Рено» R 35 и «Форж-э-Шантье-Медитерраньен» FCM 36 и чешский «Шкода» Š-IIa, в конструкции которых уже были реализованы перспективные технические решения: сварка и литьё толстых броневых деталей, подвеска с высокими эксплуатационными характеристиками. Однако этот доклад был отвергнут М. Н. Тухачевским, который занимал в то время пост народного комиссара обороны СССР.^[3]

После смещения, ареста и казни Тухачевского в 1937 году, в руководстве армии и оборонной промышленности произошли более чем значительные кадровые перемены. Уже в начале 1938 года советские военные осознали, что Т-26 начал стремительно устаревать, что было отмечено С. А. Гинзбургом ещё за полтора года до этого. К 1938 году Т-26, всё ещё превосходя зарубежные машины по вооружению, стал уступать им по остальным параметрам. В первую очередь отмечались слабость бронирования и недостаточная подвижность танка в связи с малой мощностью двигателя и перегруженностью подвески. Более того, тенденции в развитии мирового танкостроения в то время были таковы, что уже в самом ближайшем будущем Т-26 мог потерять и последнее своё преимущество в вооружении, т. е. к началу 1940-х гг. стать окончательно устаревшим. Однако сразу перейти к проектированию принципиально нового танка поддержки пехоты советское руководство не решилось, посчитав, что конструкция Т-26 ещё имеет возможности для её серьёзной модернизации. Тем не менее, конструкторское бюро завода № 185 под руководством С. А. Гинзбурга получило разрешение на изготовление опытной машины с усиленными бронированием и подвеской. Под названием Т-111 такой прототип был построен в апреле 1938 года, испытан и в целом получил неплохие отзывы, но по своей массе он перешёл в категорию средних танков, т. е. первая попытка создать лёгкий танк с противоснарядным бронированием на замену Т-26 не удалась.^[3]

Опытные модернизированные Т-26

По завершении испытаний Т-111 и использовав полученный при этом опыт, в конце 1938 года С. А. Гинзбург и сотрудники его КБ начали работу над проектом танка Т-26М с усиленной подвеской по типу чехословацкого танка Š-IIa, который в то время проходил испытания в СССР (советское правительство тогда рассматривало вопрос его покупки). Однако к приемлемому для обеих сторон соглашению прийти не удалось, поэтому с санкции наркома обороны СССР в течение одной ночи стоявший в ангаре танк был тайно обследован и обмерен группой советских конструкторов. В 1939 году танк Т-26М вышел на испытания, которые подтвердили эффективность и надёжность новой подвески.^[4]

Ещё в период работы над Т-26М завод № 185 по заказу ГАБТУ приступил к разработке танка Т-26-5, рассматривавшегося как капитальная модернизация Т-26. В дополнение к подвеске типа «Шкода» в нём планировалось использовать форсированный до 130 л. с. двигатель и 20-мм цементированную броню бортов корпуса. К 1940 году этот танк был готов к испытаниям (за исключением форсированного двигателя).

Советско-финская война 1939—1940 гг. выявила необходимость в значительном усилении бронирования всех типов танков. Поэтому ГАБТУ выдвигает требование усилить бортовую броню танка до 30 мм цементированной брони или до 40 мм гомогенной. Одновременно с этим в 1940 год ОКБ-2 завода № 174 от Главспецмаша Народного Комиссариата Среднего Машиностроения получает задание на разработку нового танка с бронёй 40 мм, торсионной подвеской, дизельным двигателем В-3 и пулемётами ДС. Фактически с этого момента и начинается проектирование Т-50. После объединения заводов № 185 и 174 проект Т-26-5 стали называть «126-1», а проект по заданию Главспецмаша — «126-2». В 1940 году «126-1» вышел на испытания, но на вооружение не принимался, поскольку создать подходящий для установки в моторный отсек Т-26 двигатель необходимой мощности не удалось. Стало очевидно, что Т-26 окончательно устарел и попытки его модернизации не имеют серьёзных перспектив. Проектные работы были сосредоточены на новом танке. Проект «126-2» в металле не реализовывался и обе разработки подверглись серьёзной критике со стороны заказчика, который настаивал на унификации ряда узлов будущего танка сопровождения пехоты с танком А-32 (прототип будущего Т-34), а также на сохранении массы машин в категории лёгких танков. В результате горячих дискуссий между представителями КБ, ГАБТУ и НКО тактико-технические требования (ТТТ) к новому танку претерпели существенные изменения.^[5]

Т-126СП, бронетанковый музей в Кубинке

В частности, 29 апреля 1940 года нарком обороны уточнил ТТТ на «танк СП» (проект 126). Предполагалось создание танка массой не более 13 тонн, с экипажем 4 человека, 45-мм пушкой и 2 пулемётами ДТ (спаренный и курсовой), бронёй толщиной 45 мм и дизельным двигателем В-3. К августу 1940 года были подготовлены к испытаниям два танка Т-126-2: один с бронёй 45 мм и массой в 17 т, второй — с бронёй в 55 мм и массой в 18,3 т. Танки получились весьма тесными из-за стремления уложиться в заданный предел по массе — разработчики экономили на каждом кубическом сантиметре забронированного объёма. Свою роль также сыграл определённый «волюнтаризм» со стороны маршала Климентия Ворошилова, который предпочитал классическую компоновку танков иным возможным схемам. Хотя в целом классическая компоновка действительно обладает рядом преимуществ, но применительно к лёгким танкам небольших габаритов другие компоновочные решения могли дать и лучший результат. 31 августа 1940 года первый образец Т-126(СП) приступил к заводским испытаниям.^[6]

Влияние Panzerkampfagen III

Во время польского похода 1939 года Красная Армия сумела захватить повреждённый и брошенный солдатами Вермахта немецкий танк Panzerkampfwagen III, а в ходе последующего военно-технического сотрудничества с Третьим Рейхом было достигнуто соглашение о покупке ещё одного танка Panzerkampfwagen III Ausf.F. Обе немецкие машины были подвергнуты тщательному изучению, включая ходовые испытания и обстрел из 45-мм противотанковой пушки обр. 1937 г. Результаты испытаний произвели очень большое впечатление на советское военное руководство — по уровню своей подвижности, защищённости и удобству работы экипажа Panzerkampfwagen III Ausf.F был признан в СССР лучшим иностранным танком в своём классе. Было дано задание доработать проект нового лёгкого танка с учётом информации, полученной при изучении немецкого танка:

...Необходимо не медля ни минуты продолжить работы по танку «126» с целью доведения всех его характеристик до уровня немецкой машины (или превосходящих её)...

Из письма начальника ГБТУ Я. Н. Федоренко К. Е. Ворошилову от 13/IX/1940^[7]

Создание

Осень 1940 года стала поворотным пунктом во многих вопросах, имеющих отношение к развитию бронетанковой техники в СССР, в том числе и в судьбе лёгкого танка НПП. Высшее руководство страны и армии по опыту быстротечной кампании Вермахта во Франции сделало ставку на крупные мотомеханизированные соединения и объявило о формировании 30 механизированных корпусов. Однако для их оснащения не хватало материальной части, а та, что была в наличии, во многих случаях оказалась некомплектной или сильно изношенной, а потому нуждалась в срочной замене. Испытания немецкого Panzerkampfwagen III также подтолкнули ГБТУ к мысли, что советские войска нуждаются в похожем «едином танке», который должен не уступать по подвижности БТ и быть надёжно защищённым от огня 37-мм противотанковой пушки на всех дистанциях. На эту роль претендовали две машины — харьковский Т-34 и ленинградские прототипы Т-126(СП). Так как в 1940 году стоимость Т-34 была очень высокой, он не подходил для перспективного самого массового танка в Красной армии. Хотя Т-126(СП) к 20 сентября 1940 года уже полностью прошёл все необходимые испытания, он также был отвергнут ГБТУ по той же причине. Чтобы довести стоимость до приемлемой величины было выдвинуто требование снижения массы танка до 14 т, что могло быть выполнено только ценой ослабления бронирования. Таким образом новый «единый танк», изначально выросший из «пехотного» Т-26, должен был заменить не только его, но и быстроходные БТ.^[8]

За право получить заказ на постройку и выпуск такого танка соревновались конструкторские коллективы завода № 174 им. К. Е. Ворошилова, Кировского завода и выпускниковВоенной Академии Механизации и Моторизации им. Сталина. Группу выпускников академии возглавлял уже имеющий немалый опыт в постройке лёгких танков Н. А. Астров, но их проект, сильно напоминавший Panzerkampfwagen III был отвергнут из-за необходимости переделок двигателя В-4. В декабре 1940 года остальные разработчики успешно защитили свои проекты и получили разрешение на постройку опытных машин. Конструкторское бюро завода № 174 представило опытный танк «Объект 135» конструкции Л. С. Троянова и С. А. Гинзбурга, а СКБ-2 Кировского завода построило похожую машину с высокоэффективной подковообразной системой охлаждения двигателя, а в перспективе пообещало ещё и производство для неё цельнолитых бронекорпусов. На сравнительных испытаниях в феврале — марте 1941 года оба опытных танка показали близкие результаты и вопрос о принятии на вооружение решался по соображениям технологичности будущего серийного производства. Здесь предпочтение отдавалось прототипу завода № 174, и в конце февраля, не дожидаясь окончательного завершения испытаний, он был принят на вооружение РККА под индексом Т-50.^[9]

Серийное производство

Т-50 в финском танковом музее в Парола

Незадолго до начала Великой Отечественной войны Совет Народных Комиссаров СССР 12 апреля 1941 года принял постановление о начале предсерийного производства Т-50 с 1 июля 1941 года на заводе № 174 по временному техпроцессу. Предполагалось до 1 октября выпустить 25 танков, а в IV квартале того же года закончить работы по пуску первой очереди сборочного конвейера для серийных машин. Его выход на запланированную мощность предусматривался в начале 1942 года. Оцениваемая потребность в Т-50 только для восполнения недостачи в БТ-7 для механизированных корпусов на 1941 год составляла 550 машин, не говоря уже о прочих частях и соединениях как танковых, так и стрелковых войск РККА.^[10]

По состоянию на день начала Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года, танк Т-50 серийно не выпускался и войска его не получали. Тем не менее, первые серийные машины были отгружены в армию уже в июле 1941 года. Однако ход боевых действий на северо-западном направлении принял крайне неблагоприятный для СССР характер, уже в июле 1941 года возникла угроза возможной блокады Ленинграда, завод № 174 пострадал от налётов Люфтваффе, начались перебои с поставками комплектующих от смежников — ряд предприятий танкостроительной отрасли уже находился в эвакуации. К августу положение ухудшилось настолько, что был отдан приказ об эвакуации самого завода № 174 в г. Чкалов (такое название в то время носил Оренбург). За время от начала производства до убытия в эвакуацию было выпущено около 50 Т-50. Также по мобилизационному плану выпуск Т-50 должен был начать завод № 37, однако этот достаточно сложный танк оказался данному предприятию не по силам, и оно продолжало выпускать лёгкие танки Т-40, а затем перешло на выпуск Т-60.^[1][11]

В конце 1941 года танк подвергся значительному количеству упрощений, облегчающих производство. Для Т-50 был разработан корпус из гомогенной брони толщиной 40 мм, оптимизированный под полуавтоматическую сварку, литая башня с толщиной стенок 50 мм. В декабре 1941 года из-за проблем с поставкой наблюдательных приборов была исключена командирская башенка. На новом месте завод № 174 выпустил ещё около 15 танков. Известный историк отечественного танкостроения И. Г. Желтов с соавторами в своей монографии упоминают 25 построенных там машин^[1], а народный комиссар танковой промышленности В. А. Малышев в своём дневнике — вообще ни одной. Также по версии И. Г. Желтова следует, что построенные в Чкалове Т-50 были переданы Чкаловскому танковому училищу и не попали на фронт (т. е. фактически не были приняты руководством), что частично объясняет возможные расхождения. Впоследствии завод № 174 был вторично эвакуирован в Омск. 13 октября 1941 года Государственный Комитет Обороны (ГКО) принял решение о строительстве в Барнауле двух заводов: одного по производству танков Т-50 и второго — по изготовлению для этих танков дизелей В-4. Несмотря на все трудности военного времени, по состоянию на начало июля 1942 года завод № 174 в Омске был близок к введению в строй конвейера для производства Т-50, уже шли его пусконаладочные работы.^[13]

Однако в июле 1942 года от производства Т-50 решили временно (как оказалось впоследствии навсегда) отказаться. Заводы в Омске и Барнауле были переориентированы на выпуск Т-34 и двигателей к ним. Это решение объясняется следующими причинами:

• в связи с эвакуацией Сталинградского Тракторного Завода возник провал в выпуске Т-34 в очень тяжёлое время летнего наступления Вермахта в 1942 году. В этой ситуации увеличение выпуска уже отработанного Т-34 была признана более важной задачей;
• для Т-50 не был окончательно решён вопрос с производством двигателей: Ярославский автозавод, который должен был их выпускать, в 1942 году сгорел после авианалёта, в Барнауле производство двигателей ещё предстояло наладить. Эвакуированный задел примерно на 200 двигателей был самовольно захвачен директором Челябинского Кировского Завода И. М. Зальцманом и был им использован для производства двигателей танков КВ;
• мощность 45-мм танковой пушки 20-К, которой вооружался Т-50, была явно недостаточной по меркам 1942 года;
• на ряде предприятий было развёрнуто широкое производство лёгких танков Т-70, равноценных Т-50 по вооружению. Хотя Т-70 очень сильно проигрывал Т-50 по бортовой броневой защите, распределению обязанностей между членами экипажа и несколько уступал в подвижности, он же был гораздо дешевле и технологичнее в производстве. Также по ленд-лизу стали поступать удачные танки «Валентайн», близкие по характеристикам к Т-50.^[14]

Тем не менее и после 1942 года предпринимались попытки восстановить производство Т-50, поскольку армия нуждалась в современном лёгком танке, а Т-70 и «Валентайн» только частично удовлетворяли требованиям, которые боевой опыт выдвигал по отношению к этому классу боевых машин. Однако по ряду причин (в том числе невозможности наладить производство некоторых комплектующих) в 1943 году этого сделать не удалось. Впоследствии, когда стало ясно, что Panzerkampfwagen III, равноценный Т-50 по мнению советских военных специалистов, больше уже не является основным танком Вермахта, вопрос о производстве «пятидесятки» был закрыт окончательно.^[13]

Организационно-штатная структура

Ввиду немногочисленного выпуска, хаоса с неразберихой после начала войны и неоднократного изменения штатов советских танковых частей и подразделений во второй половине 1941 года единой версии организационно-штатной структуры с утверждённым руководством количеством Т-50 не существует. Выпущенные Т-50 передавались во вновь формируемые или пополняемые войсковые части небольшими партиями по мере завершения их постройки, заменяя выбывшие из строя лёгкие танки типов БТ и Т-26. Поэтому в сохранившихся отчётах о наличии материальной части Т-50 фигурируют в составе подразделений с очень разнообразным танковым парком. В частности, по состоянию на 11 августа 1941 года 1-я танковая дивизия 1-го механизированного корпуса насчитывала в своём составе 14 Т-28, 22 КВ различных модификаций, 48 БТ различных модификаций, 12 Т-26 и 7 Т-50. Подобное положение дел на северо-западном направлении и особенно на Ленинградском фронте сохранялось достаточно долго, например, 220-я танковая бригада 55-й армии по состоянию на 27 сентября 1942 года имела 8 Т-28, 18 КВ различных модификаций, 20 Т-34, 17 Т-26 и 4 Т-50.^[15]

Боевое применение

Т-50 в финском танковом музее в Парола, вид сзади слева

Информация о боевом применении Т-50 является фрагментарной, поскольку архивные фронтовые документы содержат мало сведений об этом вопросе. Также из-за мелкосерийного выпуска неизвестны и прямые отзывы о танке воевавших на нём солдат. Однако в своём письме коллективу завода № 174 , датированным июлем 1941 года, начальник ГБТУ РККА Я. Н. Федоренко дал следующую оценку Т-50:

Ваш новый танк чрезвычайно нужен на фронте. Он безотказен, малозаметен, прекрасно забронирован, имеет прекрасную проходимость и подвижность. Командование Красной Армии просит вас приложить все силы для всемерного форсирования выпуска танков фронту...^[16]

Большая часть выпущенных танков оказалась на северо-западном участке фронта — недалеко от завода-изготовителя в Ленинграде. На Ленинградском фронте воевало 37 серийных машин и один танк-прототип Кировского завода.^[12] Например, 10 танков этого типа было в 1-й танковой дивизии 1-го механизированного корпуса (из них к 1 октября 1941 года было потеряно 6 машин), не менее трёх — во 2-й дивизии народного ополчения, 10 танков — в 84-м отдельном танковом батальоне и т. п.^[12] Несколько Т-50 имелось в составе 7-й армии, участвовавшей в боях на Карельском перешейке с финской армией. В небольшом количестве Т-50 продолжали воевать на Ленинградском фронте и в последующие годы, последняя машина была потеряна в сентябре 1943 года. Башни Т-50 использовались при строительстве укреплений под Ленинградом.

Также известно о применении Т-50 под Москвой — в 1941 году в составе Брянского фронта имелось 8 Т-50, ещё один такой танк входил в состав 22-й танковой бригады Западного фронта.

27 танков Т-50, как ленинградского, так и чкаловского выпуска, вошли в состав 488-го отдельного танкового батальона, переброшенного на Закавказский фронт. В октябре 1942-го — январе 1943-го года батальон активно участвовал в боях на Северном Кавказе. К 1 февраля 1943 года батальон исправной матчасти не имел и вскоре убыл на переформирование.

Один Т-50 был захвачен финскими войсками и использовался до конца войны (с усиленным бронированием). После войны этот танк эксплуатировался в финской армии до 1954 года.^[2]

Описание конструкции

Танк Т-50 выполнялся по классической компоновочной схеме, когда последовательно от носа к корме машины размещались отделения управления, боевое и моторно-трансмиссионное. Корпус и башня танка имели значительные углы наклона, поэтому своим внешним видом Т-50 был очень похож на средний танк Т-34 той же компоновочной схемы. В отделении управления с небольшим смещением от центра в сторону левого борта находилось рабочее место механика-водителя, остальные члены экипажа (наводчик, заряжающий и командир) находились в трёхместной башне. Рабочее место наводчика располагалось слева от пушки, заряжающего — справа, командира — в задней части башни правее центральной продольной плоскости.

Классическая компоновочная схема определяла в целом набор преимуществ и недостатков танка в рамках машин своего класса. В частности, заднее расположение трансмиссионного отделения, то есть ведущих колёс, благоприятно сказывалось на уменьшении их уязвимости, так как задняя оконечность танка в наименьшей степени подвержена вражескому обстрелу. К другим преимуществам выбранной для Т-50 компоновки можно отнести небольшую высоту и общую массу танка (по сравнению с другими машинами иных компоновочных схем), но это было достигнуто ценой минимизации забронированного объёма и при наличии экипажа из четырёх человек неизбежно приводило к проблемам эргономического характера.

Броневой корпус и башня

Башня Т-126СП, бронетанковый музей в Кубинке

Броневой корпус танка сваривался из катаных гетерогенных (применялась цементация) броневых плит высокой твёрдости толщиной 12, 15, 25, 30 и 37 мм. Броневая защита дифференцированная, противопульно-противоснарядная. Лобовые, верхние бортовые и кормовые бронеплиты имели рациональные углы наклона в 40—50°, нижняя часть борта — вертикальная. Броневые плиты корпуса соединялись исключительно сваркой. Рабочее место механика-водителя находилось в передней части бронекорпуса танка с некоторым смещением влево от центральной продольной плоскости машины. Люк для посадки-высадки механика-водителя располагался на лобовой бронеплите и был снабжён уравновешивающим механизмом для облегчения открывания. Наличие люка механика-водителя ослабляло стойкость верхней лобовой детали к снарядным попаданиям. Плиты над моторным и трансмиссионным отделениями были съёмными для облегчения обслуживания двигателя и трансмиссии. Хорошо продуманной была система охлаждения, когда воздух забирался через защищённые сетками и бронированными жалюзи прямоугольные отверстия в крыше моторного отделения, обдувал узлы и агрегаты внутри него и выбрасывался через выходные щели над гусеницами. Туда же отводились выхлопные газы дизельного двигателя. Корпус также имел ряд люков, лючков и технологических отверстий для вентиляции обитаемых помещений танка, слива топлива и масла, доступа к горловинам топливных баков, другим узлам и агрегатам машины. Ряд этих отверстий защищался броневыми крышками, заслонками и кожухами.

Сварная башня сложной геометрической формы имела борта толщиной 37 мм, которые располагались под углом наклона в 20°. Лобовая часть башни защищалась цилиндрической бронемаской толщиной 37 мм, в которой имелись амбразуры для установки пушки, пулемётов и прицела. В крыше башни устанавливалась неподвижная командирская башенка с восемью смотровыми приборами триплекс и откидной лючок для флажковой сигнализации. Посадка-высадка командира, наводчика и заряжающего производилась через два люка впереди командирской башенки. В кормовом листе башни также располагался люк для загрузки боекомплекта и выброса стреляных гильз, через него командир машины мог покинуть танк в аварийной ситуации. Башня устанавливалась на шариковой опоре и фиксировалась захватами во избежание сваливания при сильном крене или опрокидывании танка.^[1]

Вооружение

Основным вооружением Т-50 являлась нарезная полуавтоматическая 45-мм танковая пушка обр. 1934 (1938) г. (20-К) с клиновым вертикальным затвором. Орудие монтировалось на цапфах по продольной плоскости симметрии башни, с ним спаривались два 7,62-мм пулемёта ДТ, которые могли легко сниматься со строенной установки и использоваться вне танка. Строенная установка имела диапазон углов возвышения от −7° до +25° и круговой обстрел по горизонтали. Длина ствола пушки 20-К составляла 46 калибров, дальность стрельбы прямой наводкой достигала 3,6 км, максимально возможная — 4,8 км. Поворотный и подъёмный механизмы наводки строенной установки, а также спуск оснащались ручными приводами.

Боекомплект орудия составлял 150 выстрелов унитарного заряжания (патронов). При стрельбе бронебойными снарядами экстракция стреляной гильзы осуществлялась автоматически, а при ведении огня осколочными снарядами из-за меньшей длины отката ствола, обусловленной малой начальной скоростью осколочного снаряда, полуавтоматика не работала, и командиру приходилось открывать затвор и вынимать стреляную гильзу вручную. Теоретическая скорострельность орудия составляла 12 выстрелов в минуту, но из-за необходимости ручной экстракции стреляной гильзы от осколочного снаряда темп огня на практике был в несколько ниже, 4—7 выстрелов в минуту. В состав боекомплекта могли входить следующие снаряды:

Унитарные 45-мм выстрелы к танковой пушке 20-К:

1. УБР-243П с подкалиберным бронебойным снарядом БР-240П
2. УБР-243СП со сплошным бронебойным снарядом БР-240СП
3. УБЗР-243 с бронебойно-зажигательным снарядом БЗР-240
4. УО-243 с осколочной гранатой О-243
5. УЩ-243 с картечью Щ-240

Спаренные пулемёты ДТ имели боекомплект в 4032 патрона (64 диска), также экипаж снабжался одним пистолет-пулемётом ППД с 750 патронами и 24 ручными гранатами Ф-1. В ряде случаев к этому вооружению добавлялся пистолет для стрельбы сигнальными ракетами.^[1].

Двигатель

Т-50 оснащался четырёхтактным рядным 6-цилиндровым дизельным двигателем жидкостного охлаждения В-4 мощностью 300 л. с. (221 кВт). Пуск двигателя обеспечивался инерционным стартёром вручную или от электродвигателя, также был предусмотрен и пуск от сжатого воздуха из воздушных резервуаров внутри машины. Т-50 имел плотную компоновку, при которой основные топливные баки объёмом 350 л располагались и в боевом, и в моторно-трансмиссионном отделении. Этого запаса топлива хватало на 344 км хода по шоссе. Для обеспечения подачи топлива из баков к топливоподкачивающему насосу дизеля в баках создавалось избыточное давление с помощью специального ручного воздушного насоса.^[1]

Трансмиссия

Танк Т-50 оснащался механической трансмиссией, в состав которой входили:

• двухдисковый главный фрикцион сухого трения «стали по феродо» с пружинным демпфером крутильных колебаний;
• четырёхступенчатая коробка передач (4 передачи вперёд и 1 назад);
• два бортовых фрикциона с трением «сталь по стали» и ленточными тормозами с накладками феродо;
• два бортовых двухрядных редуктора.

Все приводы управления трансмиссией — механические. Остановочные ленточные тормоза имели специальный фиксатор для их закрепления в заторможенном состоянии. По сравнению с трансмиссией средних и тяжёлых танков разработки 1939—1941 гг. трансмиссия Т-50 считалась весьма надёжной.^[1]

Ходовая часть

Ходовая часть Т-126СП, бронетанковый музей в Кубинке

Ходовая часть танка Т-50 была новой разработкой для советских серийных лёгких танков (аналогичное решение было применено на машинах других классов — малых танках Т-40 и тяжёлых КВ-1). Подвеска машины — индивидуальная торсионная для каждого из 6 двускатных опорных катков малого диаметра по каждому борту. Напротив каждого опорного катка к бронекорпусу приваривались ограничители хода балансиров подвески. Ведущие колёса со съёмными зубчатыми венцами цевочного зацепления располагались сзади, а ленивцы — спереди. Верхняя ветвь мелкозвенчатой гусеницы с открытым металлическим шарниром поддерживалась тремя малыми поддерживающими катками по каждому борту. Одногребнёвые траки гусениц шириной 360 мм отливались из стали Гарфильда.^[1]

Электрооборудование

Электропроводка в танке Т-50 была однопроводной, вторым проводом служил бронекорпус машины. Источниками электроэнергии (рабочее напряжение 12 В) были генератор ДСФ-500Т с реле-регулятором РРК-ГТ-500 мощностью 0,5 кВт и аккумуляторная батарея марки 3-СТЭ-126 общей ёмкостью 126 А·ч. Потребители электроэнергии включали в себя:

• наружное и внутреннее освещение машины, прибор подсветки прицельных шкал;
• наружный звуковой сигнал;
• средства связи — радиостанция, танковое переговорное устройство и одностороннее светосигнальное устройство от командира к механику-водителю;
• электрика моторной группы — электродвигатель инерционного стартёра и т. п.^[1]

Прицелы и приборы наблюдения

Строенная установка пушки 20-К и пулемётов ДТ оснащалась телескопическим прицелом ТОС, также танк оснащался вторым прицелом перископического типа ПТ-1. Рабочее место водителя оснащалось смотровым прибором триплекс на крышке входного люка, на части машин он был дополнен ещё двумя аналогичными приборами в скулах носовой части бронекорпуса. В спокойной обстановке на походе люк открывался и механик-водитель непосредственно наблюдал за окружающей обстановкой. Наводчик и заряжающий имели свои перископы и смотровые приборы триплекс в бортах башни, а командир Т-50 вёл круговое наблюдение через командирскую башенку с восемью наблюдательными приборами. Обзорность из машины по сравнению с любым другим советским танком того времени расценивалась как отличная.^[1][18]

Средства связи

Танки Т-50 оснащались радиостанцией КРСТБ, внутренним танковым переговорным устройством ТПУ-3 на 3 абонента и светосигнальным устройством для внутренней односторонней связи от командира к механику-водителю.

Радиостанция КРСТБ строилась по трансиверной схеме и с технической точки зрения она являлась дуплексной ламповой коротковолновой гетеродинной радиостанцией, работающей в диапазоне частот от 3,75 до 6 МГц (соответственно длины волн от 80 до 50 м). На стоянке дальность связи в телефонном (голосовом, амплитудная модуляция несущей) режиме при отсутствии помех достигала 16 км, в движении она несколько уменьшалась. Бо́льшую дальность связи можно было получить в телеграфном режиме, когда информация передавалась телеграфным ключом азбукой Морзе или иной дискретной системой кодирования^[19]. Впоследствии радиостанция КРСТБ послужила базой для дальнейшего развития радиостанций серии 10-Р.

Танковое переговорное устройство ТПУ-3 позволяло вести переговоры между членами экипажа танка даже в сильно зашумленной обстановке и подключать шлемофонную гарнитуру (головные телефоны и ларингофоны) к радиостанции для внешней связи.^[1]

Модификации

Прототипы

• Т-126 (СП), ранний вариант танка НПП с противоснарядным бронированием. Построено две машины с толщиной брони 45 и 55 мм соответственно.
• Т-50, опытный образец Кировского завода. От принятого на вооружение РККА образца завода № 174 внешне отличался измененной формой корпуса. Машина была построена в единственном экземпляре и приняла участие в боях под Ленинградом.

Серийные

Лёгкий танк Т-50 официально выпускался в одной-единственной серийной модификации, однако её можно подразделить на два подтипа:

• Т-50 базовая модель;
• Т-50 упрощённый. От базовой модели эта разновидность отличалась 40-мм гомогенной бронёй вместо 37-мм цементированной, литой башней вместо сварной и часть машин была выпущена без командирской башенки.

Также имеются утверждения, что по ходу войсковой эксплуатации серийные Т-50 дооборудовались в полевых условиях дополнительными броневыми экранами. Захваченный финской армией Т-50 также получил дополнительное бронирование. Опытных и серийных боевых и специальных машин (САУ, ЗСУ, БТР, БРЭМ, тягачей и др.) на базе лёгкого танка Т-50 не выпускалось.

Проекты

• Т-50-2 или Т-52. Непосредственно перед началом Великой Отечественной войны прорабатывался вопрос об установке в Т-50 более мощных 57- или 76-мм пушек, а также превращению его в зенитный танк путём установки новой башни с 25-мм автоматической зенитной пушкой обр. 1940 г. В связи с начавшейся войной все работы по этим проектам были прекращены и не вышли из стадии черновых эскизов и набросков.

Оценка проекта

Т-50 в финском танковом музее в Парола, вид сзади справа

В ряду советских предвоенных танков Т-50 занимает несколько обособленное место. Эта боевая машина была в весьма значительной степени лишена общих для того времени бед советского танкостроения: низкой надёжности подвески и трансмиссии, а также неудовлетворительного обзора поля боя. Советскими конструкторами были достигнуты значительные успехи в подвижности — удельная мощность Т-50 находилась около значения 20 л. с./т, а коэффициент L/B (отношение длины участка гусеницы, соприкасающегося с грунтом к ширине танка) равнялся 1,17. Для сравнения у среднего танка Т-34 эти параметры составляли 18,3 л. с./т и 1,5 соответственно. В итоге «пятидесятка» была очень манёвренной и динамичной. Защищённость Т-50 специалистами РККА оценивалась также весьма высоко: бронирование танка надёжно защищало его от огня самых распространённых в 1940—1941 гг. немецких 37-мм противотанковой и танковой пушек. При большом угле встречи относительно нормали броня Т-50 также имела хороший шанс выстоять и против 50-мм снарядов более мощных противотанковых и танковых орудий. Также следует отметить, что ввиду цементации брони Т-50, её снарядостойкость считалась эквивалентной аналогичной характеристике более толстой брони среднего танка Т-34. Высокая удельная мощность потенциально позволяла существенно усилить бронирование машины, несколько пожертвовав динамическими характеристиками.^[16]

Проблемы с эргономикой боевого отделения у Т-50 не имели особо острого характера, поскольку машина создавалась с известной оглядкой на характеристики весьма достойного в этом плане немецкого Panzerkampfwagen III. Несмотря на встречающиеся утверждения о тесноте башни Т-50, в ней спокойно размещались без особых проблем три человека, её главный недостаток заключался не в тесноте. Башня Т-50 имела люки для посадки-высадки только над рабочими местами наводчика и заряжающего, а командирская башенка оснащалась только малым лючком для флажковой сигнализации. Поэтому в случае тяжёлого ранения или гибели наводчика с заряжающим командир не мог самостоятельно покинуть танк — убрать с пути тело раненого или погибшего товарища, чтобы воспользоваться люками в башне, в Т-50 невозможно. С другой стороны, даже многие более поздние советские машины (например, ИС-2) и некоторые зарубежные (преимущественно с плотной компоновкой) имели тот же недостаток.

Главной же слабостью Т-50 было его вооружение. На 1941 год 45-мм пушка 20-К уже не могла считаться достаточной по мощи как против бронированных машин противника, так и против небронированных целей или полевых укреплений. Гетерогенная 50-мм броня уже была вне возможностей штатного бронебойного снаряда БР-240 на всех дистанциях, а заявленные 40 мм бронепробиваемости соответствовали изготовленному строго по утверждённой технологии снаряду. С последним в СССР (особенно после начала войны, когда к выпуску боеприпасов были подключены неспециализированные гражданские предприятия) были очень большие трудности, следствием которых стал тот факт, что 45-мм снаряд БР-240 с очень большим трудом пробивал бортовую 32-мм цементированную броню немецких средних танков.^[20] Эта проблема была решена конструкторским бюро Гартца к концу 1941 года, когда его коллектив разработал новый бронебойный 45-мм снаряд БР-240СП. Только после принятия БР-240СП на вооружение и начала его массового выпуска 45-мм танковые и противотанковые пушки обрели бронепробиваемость, даже несколько превышающую заявленную для штатного БР-240.^[21] Эта слабость Т-50 была осознана в руководстве ещё на этапе его проектирования, в конструкторском бюро В. Г. Грабина для Т-50 разрабатывали новое 57-мм танковое орудие, что в потенциале выводило возможности машины на новый уровень. Однако проблемы со снарядами не ограничивались только одним 45-мм калибром, в то время были трудности и с 57-мм, и с 76-мм боеприпасами; поэтому раскрытие такого потенциала оказывается под вопросом. Начало войны окончательно поставило точку в вопросе разработки 57-мм орудия для Т-50, так как перед конструкторским бюро В. Г. Грабина были поставлены более важные задачи.^[22]

В итоге, несмотря на все стоимостные и эргономические преимущества Т-50, более перспективным и в теории, и на практике в советском танкостроении оказался средний танк Т-34 вследствие равноценной с «пятидесяткой» броневой защиты и гораздо более мощного вооружения. Тем не менее, более низкая стоимость по сравнению с Т-34 и безусловное превосходство по всем параметрам над наиболее массовыми довоенными танками РККА Т-26 и БТ-7 делали Т-50 весьма привлекательным танком в глазах советских военных специалистов даже в условиях 1942—1943 гг.^[23] Хотя отмеченные выше объективные причины не позволили возобновить его производство, именно Т-50 являлся ориентиром для отечественных массовых лёгких танков 1941—1943 гг. Известный конструктор Н. А. Астров, разрабатывая линейку массовых лёгких танков Т-60 — Т-70 на основе малого плавающего танка Т-40, в её конце сумел достичь близких к Т-50 характеристик в танке Т-80. При приблизительно равноценной лобовой защите и эргономике Т-80 вооружался идентичной с Т-50 пушкой, сильно превосходил Т-50 по углу возвышения орудия и технологичности производства, но столь же сильно уступал в бортовом бронировании и подвижности. Интересно, что Т-80 постигла та же судьба, что и Т-50 — мелкосерийный (около 80 шт.) выпуск и снятие с производства. Хотя причины этого в обоих случаях были весьма различными, в итоге два наиболее конструктивно совершенных советских лёгких танка практически не оказали влияния на ход событий.

Зарубежные аналоги

По массовой категории Т-50 попадает в один ряд с итальянским танком M14/41, чешским TNHP-S (LT-38) «Прага» (более известным как Panzerkampfwagen 38(t)), британским «Валентайном», французским «Гочкис» H 39 и американским М3 (М5) «Стюарт». По своим характеристикам Т-50 выглядит достойно: не уступает или превосходит в защищённости все эти машины за исключением «Валентайна»; его вооружение также имеет свои плюсы и минусы по сравнению с зарубежными машинами. Бронебойное действие калиберного снаряда 45-мм пушки несколько уступало аналогичному параметру 37-мм чешских и американских боеприпасов, а также 40-мм английских; но было значительно сильнее действия 37-мм французского и 47-мм итальянских бронебойных снарядов. Стоит отметить, что с 1942 года 45-мм советская танковая пушка стала комплектоваться подкалиберным снарядом (хотя и в небольшой пропорции к количеству калиберных бронебойных боеприпасов), что позволяло на близких дистанциях пробивать броню толщиной вплоть до 80 мм. За исключением практически равноценной по осколочному действию 47-мм пушки итальянского танка, 45-мм орудие Т-50 имело преимущество над всеми 37-мм пушками, а 40-мм (и вначале даже более поздняя 57-мм) пушка «Валентайна» вообще не комплектовались осколочно-фугасными боеприпасами. По характеристикам подвижности и эргономики Т-50 был вполне на уровне лучших мировых образцов. Сравнение Т-50 с немецким PzKpfw III является неправомерным с технической точки зрения, поскольку последняя машина к 1941 году окончательно перешла из категории «лёгко-средних» в полноценные средние танки массой около 19 т, но может быть уместным в свете сходных взглядов на доктрину их применения. Немецкий танк имел ощутимые преимущества в защищённости (до 60 мм цементированной брони в лобовой части и 32 мм по бортам) и в вооружении — даже 42-калиберная 50-мм пушка превосходила 20-К в дульных энергии и удельном импульсе калиберного бронебойного снаряда^[24] и действенности осколочного. При близких мощностях силовых установок более тяжёлый PzKpfw III проигрывал Т-50 в энерговооружённости и по величине удельного давления на грунт.

Сохранившиеся экземпляры

К настоящему времени сохранилось три танка Т-50: два в музее бронетанковой техники в Кубинке (в том числе прототип Т-126 (СП)) и один в финском танковом музее в Парола (трофейный образец с усиленным бронированием). Ни одна из сохранившихся машин не является ходовым экспонатом.

Т-50 в сувенирной и игровой индустрии

По причине малочисленности и относительной малоизвестности Т-50 слабо представлен в этой области. Масштабные копии Т-50 в масштабе 1:35 выпускаются российской фирмой «Макет» (Maquette). Чертежи для самостоятельной постройки модели Т-50 публиковались в журнале «Моделист-Конструктор».

Источники информации

Литература

• Желтов И. Г., Павлов И. В., Павлов М. В., Солянкин А. Г. Советские малые и лёгкие танки 1941—1945 гг. — М.: ООО Издательство «Цейхгауз», 2005. — 48 с. ISBN 5-94038-113-8
• Шунков В. Н. Оружие Красной Армии. — Мн.: Харвест, 1999. — 544 с. ISBN 985-433-469-4
• Свирин М. Н. Броневой щит Сталина. История советского танка. 1937—1943. — М.: «Яуза», Эксмо, 2007, — 448 с., ил. ISBN 5-699-16243-7

Интернет-ссылки

• Т-50 на BattleField.Ru
• Т-50 на Броне-Сайте

Ссылки и примечания