К 1938 г. пятибашенный тяжелый танк Т-35, не принимавший участия до этого времени в боевых действиях, уже морально устарел. Появившиеся к тому времени средства обороны поставили под сомнение возможность его успешного противоборства с орудиями калибра 37-47 мм. Попытки усилить защиту Т-35 путем экранирования и применения накладной брони привели к росту боевой массы и снижению подвижности машины и не обеспечили требуемого эффекта. В связи с этим на Главном военном совете, состоявшемся в апреле 1938 г., на котором рассматривался вопрос о системе вооружения РККА, было принято решение создать новый тяжелый танк с мощным бронированием и вооружением - тяжелый танк прорыва, способный действовать в наиболее трудных укрепленных районах.

В это же время были сформулированы и тактико-технические требования (ТТТ) к танку такого типа. Работы по созданию новых тяжелых машин были развернуты в конструкторских бюро трех заводов: ленинградского Кировского,ленинградского Опытного имени С.М. Кирова (N 185) и Харьковского паровозостроительного имени Коминтерна (N 183).

Тяжелый танк нового типа разрабатывался на основе компоновочной схемы тяжелого танка Т-35 с целью усиления его броневой защиты, огневой мощи и подвижности. В ходе проработки этой схемы конструкторы рассматривали различные варианты установки вооружения в пяти и трех башнях. Окончательное решение было принято в пользу трехбашенной конструкции.

В октябре 1938 г. на рассмотрение государственной макетной комиссии коллективами конструкторских бюро ленинградских Кировского и Опытного заводов были представлены чертежи и макеты новых тяжелых танков, разработанных по одним ТТТ. Кировский завод представил тяжелый танк прорыва СМК - "Сергей Миронович Киров", а Опытный завод - тяжелый танк прорыва "Изделие 100", впоследствии называемый Т-100.

Работы по созданию тяжелого танка прорыва Т-100 были начаты летом 1938 г. в конструкторском бюро Опытного завода N 185 под руководством С.А. Гинзбурга. Основные проектные работы по новой машине были выполнены И.С. Бушневым, Г.В. Крученых, Г.Н. Москвиным, Э.Ш. Палеем и Л.С. Трояновым. Ведущим инженером по танку был назначен Э.Ш.Палей. Первоначально, согласно ТТТ, был разработан вариант установки вооружения в трех башнях: 76,2-мм танковой пушки Л-10 в главной башне и двух 45-мм танковых пушек обр. 1934 г. в двух малых башнях. Однако после рассмотрения проекта и макета танка, дабы при толщине брони 60 мм масса машины не превышала 55 57 т, от одной малой башни отказались и дальнейшие работы вели над двухбашенным вариантом.

Основные работы по изготовлению узлов, агрегатов и сборке танка выполнял завод N 185, брони - Ижорский завод, а агрегатов трансмиссии - завод N 183 в Харькове. Пробный выезд машины на двор опытного завода без установленных башен с вооружением, люка механика-водителя, смотровых приборов, средств внутренней и внешней связи и элементов боеукладки состоялся 2 июля 1939 г. Сборку танка задержали смежники - завод N 183, который в это время все свои производственные мощности бросил на изготовление опытного образца танка А-32. Окончательная сборка машины была завершена к 31 июля 1939 г., и Т-100 был принят комиссией для проведения полигонных испытаний, которые объединили с заводскими.

1 августа 1939 г. Т-100 поступил на полигонно-заводские испытания, которые, согласно программе испытаний, утвержденной Автобронетанковым управлением (АВТУ) РККА, должны были закончиться 3 января 1940 г. Однако в полном объеме эту работу провести не удалось, так как в середине ноября 1939 г. машина была снята с испытаний и в дальнейшем была отправлена на Карельский перешеек для "специальных испытаний", под которыми подразумевалась проверка ее боевых и ходовых качеств во фронтовых условиях в составе специально сформированной группы опытных танков, изготовленных заводами Ленинграда.

На фронт машина была отправлена лишь 18 февраля 1940 г., а до этого времени находилась на заводе. Дело заключалось в том, что с началом боевых действий на Карельском перешейке остро встал вопрос о преодолении хорошо укрепленных оборонительных сооружений линии Маннергейма. Бронемашины с противопульным бронированием и с 76,2-мм пушкой, каковыми были средние танки Т-28, не могли подойти к укреплениям финнов и огнем своих орудий уничтожать ДОТы, в результате чего несли большие потери. Для взламывания обороны противника необходимы были танки с мощным вооружением и противоснарядной защитой. Хотя танки СМК, Т-100 и КВ имели мощное бронирование, но решить такую задачу не могли из-за слабости вооружения, что подтвердилось первым же боевым применением танков СМК и КВ в декабре 1939 г.

Зная о работах, проводимых в конструкторском бюро завода N 185 еще с конца 1939 г. по созданию на базе танка Т-100 нового тяжелого танка Т-100Z, вооруженного 152,4-мм гаубицей М-10, а на основе разрабатываемого инженерного танка (также на базе Т-100) - самоходной установки, вооруженной 130-мм морской пушкой, Т.Н. Кулик отдал в начале января 1940 г. распоряжение их ускорить. Согласно этому распоряжению, вооружение танка Т-100 152,4-мм гаубицей должно было закончиться 5 февраля 1940 г., а установка 130-мм пушки - 20 февраля того же года. Однако эти работы завод выполнить в указанный срок не смог. Было принято решение отправить на фронт танк Т-100 со старым вооружением, но с заменой 76,2-мм танковой пушки Л-10 более совершенной 76,2-мм танковой пушкой Л-11, в связи с чем была изменена конструкция бронировки.

По этой причине танк Т-100 не мог принимать участия в боевых действиях совместно с танками СМК и КВ в декабре 1939 г., и ссылка на "пробуксовку гусениц" на гололеде при сорокаградусном морозе при попытке буксировки поврежденного СМК (как это утверждает М. Коломиец в своей статье (см. "Танкомастер", N 2/97) не подтверждается архивными документами. [Факт участия Т-100 в боях в декабре 1939 г. подтверждается документами Российского государственного военного архива (ф. 34980, оп. 1 д. 1125) и кадрами кинохроники.- Ред.] Кроме того, если бы танк Т-100 участвовал в боевых действиях вместе с танком СМК, то при своей массе, превышавшей на три тонны массу СМК и среднем удельном давлении на грунт 0,860 кГ/см² (у СМК эта величина составляла 0,666 кГ/см²) он мог бы отбуксировать поврежденную машину с отремонтированной ходовой частью. Нет и архивных данных, подтверждающих возможный возврат исправного танка Т-100 в декабре 1939 г. на завод и "повторную" отправку его в феврале 1940 г. на фронт, как это было с первым опытным танком КВ, который 2 января 1940 г. был возвращен на завод с целью изготовления по его образцу установочной партии и замены простреленного ствола пушки. По требованию штаба Северо-Западного фронта для первых четырех машин этой партии были заказаны башни под установку 152,4-мм гаубиц М-10.

17 февраля опытный танк КВ и первый танк установочной партии У-1 были отправлены на фронт. На опытном танке КВ вместо башни с 76,2-мм пушкой Л-11 была установлена башня с гаубицей М-10. Танк У-2 с башней опытного танка КВ с 76,2-мм пушкой Л-11 был отправлен на фронт 22 февраля 1940 г., а танк У-3 с гаубицей М-10 - 29 февраля 1940 г. Именно эти машины участвовали в группе с танком Т-100 в февральских - мартовских боях.

Согласно "Отчету по испытаниям танков КВ и Т-100 на Карельском перешейке в боях с белофинами" от 8 апреля 1940 г. танк Т-100 прибыл в район боевых действий 21 февраля 1940 г. и был включен в состав группы опытных тяжелых танков под командованием капитана Колотушкина. В состав группы, помимо Т-100, входили танк КВ с 76,2-мм пушкой Л-11 (прибыл 26 февраля 1940 г.) и три танка КВ с 152,4-мм гаубицей М-10 (прибыли 16, 26 февраля и 3 марта 1940 г.). Эта группа, предназначенная для борьбы с ДОТами, действовала в составе двух танковых бригад и принимала участие в боевых операциях с 22 февраля по 6 марта 1940 г. с 20-й танковой бригадой, а с 7 по 13 марта 1940 г. - с 1-й танковой бригадой. Но ввиду того что укрепленный район в направлении действия 20-й танковой бригады был прорван еще до прибытия группы, и на последующих направлениях боевых действий бригады ДОТы не встречались, проверить действительную мощь огня установленного на танках вооружения не удалось.

Во время испытаний на Карельском перешейке танк был обстрелян бронебойными снарядами калибра 37 - 47 мм с дистанции 300 - 500 м. Было зафиксировано восемь попаданий: одно - в ствол 45-мм пушки, пять - в правый борт и по одному - в диск четвертого левого опорного катка и в гребень трака гусеницы.

Попадание в ствол пушки вывело ее из строя. Два попадания в правый борт корпуса оставили на броне воронки в виде эллипса глубиной 27 мм и в виде круга глубиной 26 мм. Попавшими в карман воздухопритока осколками была поцарапана вертикальная перегородка отсека и помяты охлаждающие ребра радиатора. Два попадания в правый борт корпуса по закруглениям заднего листа брони сделали вмятину глубиной в 10 мм и незначительную царапину на броне. Одно попадание у основания кронштейна правого заднего поддерживающего катка создало незначительное углубление в броне и помяло основание кронштейна. Снаряд, попавший в левый четвертый опорный каток, сбил ребро жесткости и повредил обуртовку диска колеса, а снаряд, попавший в гребень трака гусеницы, сбил его наварную часть. Попадания в танк не повлияли на нормальную paбoтy экипажа: звук от удара снарядов по броне был сравним с ударом кувалды. Таковы были результаты боевого применения танка Т-100.

По результатам испытаний государственной комиссией было принято решение о нецелесообразности принятия танка на вооружение, так как уже был изготовлен и принят на вооружение танк КВ с более мощным бронированием и лучшими тактико-техническими характеристиками. Коллектив завода N 185 пытался оспорить это решение. В особом мнении завода было отмечено, что, по сравнению с однобашенным танком КВ, Т-100 является машиной другого класса. Кроме того, на танк вместо 76,2-мм пушки может быть установлена 152,4-мм гаубица при сохранении 45-мм пушки (вариант танка Т-100Y). Удельная мощность и проходимость Т-100 выше, чем у танка КВ. Однако решение комиссии осталось неизменным.

После окончания боевых действий и устранения боевых повреждений танк Т-100 был отправлен в Киевский особый военный округ, откуда на основании распоряжения N Э-4/0616 от 2 августа 1940 г. он был отправлен на полигон в Кубинку, где и находился до начала Великой Отечественной войны. При приближении немцев к Кубинке машина была эвакуирована на Челябинский тракторный завод. В отличие от других опытных машин, она не была отправлена в переплавку, а оставлена для изучения особенностей конструкции и использования при новом проектировании. Дальнейшая судьба Т-100 неизвестна.

Что же представлял собой тяжелый танк прорыва Т-100 (заводской номер 350610)?

Компоновочная схема танка отличалась от классической размещением вооружения в двух конических башнях, расположенных одна за другой по продольной оси корпуса. Задняя главная башня кругового вращения была установлена на высокой подбашенной коробке. В носовой части в отделении управления по оси машины располагался механик- водитель, справа от него - радист. Боевое отделение находилось в средней части корпуса и включало боевые отделения двух башен. В боевом отделении малой башни располагались наводчик (командир башни) и заряжающий, в боевом отделении большой башни - командир танка, наводчик и заряжающий. Кроме того, было предусмотрено место для техника.

В качестве основного вооружения использовались 76,2-мм пушка Л-11 (Л-10), установленная в главной башне с углами вертикального наведения от минус 5,5 до плюс 26°, а в малой башне 45-мм танковая пушка обр. 1934 г. с углом обстрела в горизонтальной плоскости 256° и углами вертикального наведения от минус 4,5 до плюс 26°. Механизмы поворота башен имели электромеханические и ручные приводы.В качестве дополнительного вооружения танк имел два пулемета ДТ, спаренных с пушками, и один зенитный пулемет ДТ с вертикальны ми углами наведения от минус 12 до плюс 77°, установленный в башенке кругового вращения, размещенной на крыше главной башни над местом командира танка. Для поворота башенки использовался специальный механизм, в маховичке ручного привода которого была установлена кнопка электроспуска пулемета. Боекомплект танка состоял из 120 выстрелов для 76,2-мм пушки, 393 выстрелов для 45-мм пушки, размещенных в специальных металлических кассетах по три выстрела и 4284 патронов, уложенных в 68 пулеметных дисков для пулеметов ДТ.

Танковая пушка Л-11 производства Кировского завода, установленная позднее, отличалась от Л-10 длиной нарезной части (23,5 калибров вместо 17 у Л-10), а следовательно, большей начальной скоростью бронебойного снаряда (612 м/с вместо 555 м/с) и большей бронепробиваемостью (63 мм на дальности 1500 м при угле встречи 90°). Клиновой затвор с ударным механизмом с самовзводом был заменен на затвор по типу пушки обр. 1927 г. Был добавлен механизм выключения полуавтоматики и изменены подъемный механизм и механизмы ручного и ножного спусков. Дальность стрельбы прямой наводкой составляла 3600 м, а наибольшая - 12 000 м. Практическая скорострельность составляла 6 - 7 выстрелов в минуту.

Для ведения прицельной стрельбы и наблюдения за полем боя экипажем машины использовались панорамные и телескопические прицелы: для 45-мм пушки - ПТКУ и ТОП, для 76,2-мм пушки - ПТК, ПТ-1 и ТОД, для зенитного пулемета - ТЗП. Кроме этого, в башнях и корпусе машины имелись зеркальные смотровые приборы и щели со стеклом триплекс.

Броневая защита корпуса и двух башен была противоснарядной, равнопрочной, выполненной из броневых деталей толщиной 60 мм с рациональными углами наклона, соединенных между собой комбинированным способом - гужонами с последующей проваркой швов. Для посадки и выхода экипажа имелись люки - по одному в каждой башне и в носовой части корпуса справа по ходу машины. Кроме этого, в днище танка был сделан аварийный люк. Для удобства обслуживания двигателя и агрегатов трансмиссии в полевых условиях в крыше моторно-трансмиссионного отделения и корме танка имелись специальные люки, закрытые броневыми крышками.

В кормовой части корпуса устанавливались карбюраторный авиационный четырехтактный двенадцатицилиндровый V-образный двигатель жидкостного охлаждения ГАМ-34-ВТ (мощность 850 л.с., 1850 об/мин) и механическая трансмиссия. Пуск двигателя производился с помощью сжатого воздуха или электрического стартера СТ-70 мощностью 15 л.с. Охлаждение водяных радиаторов двигателя осуществлялось с помощью осевого вентилятора с винтовыми лопастями, установленного горизонтально на коробке передач по типу среднего колесно-гусеничного танка Т-29. Воздух для охлаждения двигателя засасывался вентилятором через боковые карманы воздухопритоков, закрытых защитными сетками и расположенных в передней части моторного отделения. Отработанный горячий воздух выбрасывался в задней части моторного отделения на верхние ветви гусениц. В качестве топлива применялся авиационный бензин, который размещался в четырех алюминиевых топливных баках общей емкостью 1160 л. Такое количество топлива обеспечивало танку запас хода по шоссе 160 км и по проселку до 120 км.

В трансмиссии применялась пятиступенчатая трехходовая коробка передач, обеспечивающая пять скоростей вперед и одну скорость назад, трехдисковый главный фрикцион сухого трения (сталь по ферродо), многодисковые бортовые фрикционы сухого трения (сталь по стали) с ленточными тормозами с обшивкой из ферродо и простые однорядные бортовые редукторы. Бортовые фрикционы и тормоза имели пневматические сервоприводы управления и дублирующий механический привод.Сервоуправление машины пневматического типа с замкнутым циклом работы состояло из одноступенчатого двухцилиндрового компрессора производительностью 105 л/мин (1200 об/мин), имеющего привод от коробки передач, системы следящего действия, пневматических цилиндров, радиатора, воздушных баллонов высокого и низкого давления и трубопроводов.С помощью сервоуправления производились повороты и торможение машины, что позволило снизить усилие на рычагах поворота до минимального - 10 кГ, а на педали главного фрикциона - до 15 кГ; однако в случае выхода из строя этой системы управление танком было затруднено из-за больших усилий на рычагах (до 80 кГ). При проведении полигонно-заводских испытаний сервоуправление педали главного фрикциона было снято из-за плохой работы привода.

В ходовой части применялась индивидуальная кривошипно-балансирная подвеска с листовыми рессорами на семи опорных катках на борт и буферной рессорой на переднем катке. Элементы подвески были защищены от возможных боевых повреждений броневым экраном и опорными катками. В состав гусеничного движителя входили 18 двускатных опорных и 10 поддерживающих катков с наружной амортизацией, ведущие колеса со съемными зубчатыми венцами, направляющие колеса с винтовыми механизмами натяжения и мелкозвенчатые гусеницы цевочного зацепления из штампованных траков с открытым металлическим шарниром. Натяжение гусеничных цепей производилось из отделения управления.

Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме. Напряжение бортовой сети 12 и 24 В (цепь стартера) обеспечивалось четырьмя стартерными аккумуляторными батареями 6СТЭ-144, соединенными последовательно, и генератором постоянного тока мощностью 2,5 - З кВт. Генератор устанавливался на коробке передач и приводился в действие от шестерни привода вентилятора системы охлаждения двигателя.

В качестве средств связи на танке была установлена радиостанция 71-ТАК КАК-З с умформерами РУН-750 и РУН-10а. Кроме радиостанции, для внешней связи в пулеметной башенке был установлен светосигнальный прибор цветного сигнала: белый, красный и зеленый. Для внутренней связи использовалось переговорное устройство ТПУ-6.

Противопожарное оборудование состояло из ручных огнетушителей с тетрахлоруглеродом.

Танк Т-100 с боевой массой 58 т развивал максимальную скорость по шоссе 35,7 км/ч, по проселку до 10,3 км/ч и имел неплохие показатели проходимости. Машина могла преодолевать подъемы крутизной до 42°, рвы шириной 4 м, вертикальную стенку высотой 1,3 м, брод глубиной до 1,25 м и двигаться по косогору с углом крена до 25°.

В конце 1939 г. на базе танка Т-100 были разработаны самоходная установка, танк Т-100Z с более мощным вооружением, инженерный танк. В марте 1940 г. были изготовлены в металле самоходная установка СУ-100Y, а для танка Т-100Z главная (задняя) башня с гаубицей М-10 калибра 152,4-мм. Танк Т-100Z был разработан под руководством Л.С. Троянова, ведущим инженером машины был Э.Ш. Палей.

Инженерный танк на базе Т-100 разрабатывался для выполнения задач по наведению мостов, перевозке людей и подвоза взрывчатых веществ в специальных ящиках. В последующем предполагалось его использовать как базу для создания самоходно-артиллерийских установок.

Опытный образец машины не был закончен, а его изготовленное шасси было использовано при постройке самоходно-артиллерийской установки СУ-100Y.

По результатам анализа боевых действий в войне с Финляндией и применения новых тяжелых танков, весной 1940 г. конструкторским бюро завода N 185 на базе танка Т-100 был разработан проект нового тяжелого танка - "изделие 103" (ведущий инженер проекта - Шуфрин). Машина предназначалась для подавления наземных огневых точек и борьбы с флотом противника. Был изготовлен деревянный макет этой машины, но дальнейшая работа над ней была признана нецелесообразной и прекращена ввиду того что танк Т-100 не был принят на вооружение, а также из-за отсутствия базового шасси.